Кайгородов Константин Алексеевич

Константин Алексееви­ч родился в деревне Менщикова Еланского района. В семье было семеро детей. Без отца остался в девятилетнем возрасте. Мама, краси­вая, добрая, ласковая, одна поднимала детей. Старшего брата мобилизова­ли на работу на металлургический завод, среднего с сестрами — на лесо­заготовки. Мама с Костей в доме осталась одни: тихо, холодно и го­лодно… В школу бегал с холщевой сумкой за пять километров. Когда от голо­да перебрались в город к брату, в школе обижали потому, что деревенщина, что в рваной одежон­ке. В классе робел, краснел, говорить не мог, из-за этого оставили на вто­рой год. И самым большим счастьем было возвращение в родную дерев­ню, где знающий его учитель пере­вел сразу в четвертый класс. После окончания семилетки старший брат пытался пристроить Костю на метал­лургический завод в Надеждинске (Серове) чернорабочим. Хотя эта должность ничего хорошего не су­лила, наш герой готов был работать, чтобы выжить. Но, гуляя по городу, из любопытства зашел в металлур­гический техникум и его… приняли, хотя вступительные экзамены дав­но закончились. Видимо, директору понравился ответ Кости на вопрос, кем он хочет быть: «Хочу быть ди­ректором завода». И он учился, взах­леб, проходил производственную практику на том самом заводе в На­деждинске, преддипломную — на Ста­линградском. Узнал запах горящего железа и масла, грохот и обжигаю­щий жар прокатного стана.

Диплом техника в кармане, жизнь впереди, но началась война. Настойчиво обивал пороги военкомата с заявлением: «Прошу снять «бронь»!». С трудом, но своего добился. И вот команда «По вагонам!». Пехотное училище в Сарапуле с холодными казармами, боевыми тревогами, боями, маршбросками. Последнее торже­ственное построение, на петлицах лейтенантские «кубики», в кармане приказ: на Западный фронт! Моло­дые офицеры до Москвы добирались на пароходе

Принимающий их полковник, чело­век, понимающий и проницательный, приказал зачислить наших наруши­телей в гвардейский полк. У Кости в то время все было впервые: раз­ведка боем в составе роты автомат­чиков на 144 километре шоссе Москва-Минск; ближний бой с немцами, прорвавшимися к штабу полка; пер­вая смерть сослуживца… Он увидел солдата, который стоял, прислонив­шись к стене… без головы. Во время долгой и трудной обороны осваивал навыки разведки, ходил в тыл врага, терял друзей и ждал наступления. А когда оно началось, силы все еще были неравными. Зубами держались за каждый клочок земли. После пер­вого ранения лечился в Москве, а по излечении был направлен в По­дольск на курсы, которые готовили командиров стрелковых рот. Уже в звании старшего лейтенанта летом 1944 года участвовал в широкомас­штабной операции «Багратион» по ос­вобождению Белоруссии в составе 4 Белорусского фронта, в том числе в форсировании Немана, снова впер­вые, в качестве командира роты. Потери были огромные. Как мог, под­держивал моральный дух подчинен­ных. «Продержись! — просил комбат старшего лейтенанта Кайгородова. Не продержался. Полоснула автомат­ная очередь. На самолете его эваку­ировали из полевого медсанбата в Орехово-Зуево. Решение консилиу­ма врачей безжалостно: ампутация! Но лечащий врач — пожилая еврейка — уверенно заявила: «Он выкарабка­ется!». Лежал на больничной крова­ти, а перед глазами стоял солдат, опыт­ный уже пулеметчик, награжденный орденом Славы, почувствовавший перед тем самым боем свою смерть: «Последний час дышу…». Костя вы­карабкался, но на фронт больше не попал. Какое это счастье, оказывает­ся, возвращаться домой, и какая боль, ведь инвалид.

Обосновался в Елани, начал ра­ботать в военкомате. Но ранение давало о себе знать. Именно в это время в его жизни появляется Шура, Александра Николаевна, тогда еще Шестакова. Первый раз он увидел её в окно, хрупкую, красивую, с косой, уложен­ной вокруг головы. Константин, то ли от обиды, что ранен, то ли от же­лания самоутвердиться, оказался не в самой подходящей компании. Шура же запала ему в душу. Од­нажды подошел познакомиться, а руку и сердце предложил после того, как она и ее сестра просто помогли ему во время очередной тяжелой бо­лезни. Не сразу согласилась. На ее отказ с обидой сказал: «Девушки ищут женихов здоровых, да с боль­шими звездами на погонах. А я все­го лишь старший лейтенант, инвалид, хромой, больной, никому не нуж­ный…» «Неправда!» — промолвила де­вушка. Поймал ее на слове, а вече­ром пришел свататься. Мама встре­тила его с ухватом, но он не отсту­пил, зато с папой общий язык нашел. Поговорили они, как фронтовик с фронтовиком. Хотя вопрос и был решен положительно, мама долго не признавала жениха с подмоченной репутацией. И молодые решили уехать. Добрались до полуразрушен­ного тогда Симферополя. До отчая­ния пытались найти работу. Кон­стантина Алексеевича приняли в Крымский облисполком, позднее и Александру Николаевну — тоже. Жильем обеспечили, сначала дали проходную комнату, потом поболь­ше. Словом, обживались, кое-что при­обретали в дом. Константин Алек­сеевич тогда, да и, в общем-то, всю жизнь, работал добросовестно, с пол­ной самоотдачей. Его выдвинули на комсомольскую работу, избрали пер­вым секретарем Центрального рай­кома ВЛКСМ Симферополя.

Но судьба в очередной раз устро­ила им проверку на прочность. У Константина начались сильные го­ловные боли, он не переносил крым­скую жару. Надо менять климат, а значит возвращаться на Урал. Не сразу, но все-таки сумели поступить на работу на мотозавод, Александра — экономистом, а Константин горкомом КПСС был направлен комсоргом за­вода. Комсомольскую организацию пришлось практически создавать за­ново: налаживать учет, подбирать актив, сплачивать ребят в одну ко­манду. Не сразу все получалось. Но он справился. Завод рос, развивался, становился солидным предприятием, и в этом существенный вклад ком­сомольской организации с ее первым секретарем. В тридцать лет Констан­тин Алексеевич был переведен в кузнечный цех технологом. Трудно вживался в работу грохочущего, ча­дящего, черного цеха. Но опять по­бедил. Следующий поворот в его биографии был неожиданным. Сек­ретарь парткома вызвал к себе и ут­верждающе сказал: — Будешь редак­тором многотиражки.

Опять все впервые, все с начала. Учился делать газету с первой строч­ки. И снова у него получилось. Семь с лишним лет он был редактором (плюс два года на общественных на­чалах). До последнего дня существо­вания того мотоциклетного газета была боевой трибуной заводского коллектива. И это его заслуга. Об­щий стаж работы Константина Алек­сеевича на предприятии более трид­цати лет. Он был начальником ОТЗ, заместителем начальника ОТК.

Александру Нико­лаевну на заводе заметили, ее добро­совестность и грамотность оценили, перевели старшим экономистом в ПЭО. Затем она возглавила бюро цен. Работа эта очень ответственная и сложная. Надо было рассчитать тру­доемкость, расценки каждой опера­ции, составить калькуляцию на каж­дое изделие, начиная от маленькой шпильки до мотоцикла в целом.

Ответственность в работе, домаш­ние заботы, постоянное перенапря­жение сделали свое дело. В своей жизни она несколько раз стояла на самом краю, тяжело болела. Врачи разводили руками. Она сумела побе­дить болезнь потому, что не могла оставить без своей поддержки мужа, своих дочек и внуков. Девочки ее — Оля и Галя — выросли, получили об­разование, создали свои семьи, пода­рили бабушке и дедушке трех вну­чек и внука. Да и растут правнуки, два мальчика и три девочки. Жизнь продолжается.

Среди множества орденов и меда­лей за войну, за труд Константин Алек­сеевич главной наградой считает гвар­дейский знак, а Александра Никола­евна всю жизнь хранила коробочку с рукоделием (пяльца, канва, нитки му­лине), врученную ей в пятом классе в Свердловском дворце пионеров, куда ее, единственную из Елани, за актив­ную общественную работу отправи­ли на новогоднюю елку. Семьдесят лет вместе. Всякое было. Сегодня же Константин Алексеевич говорит: «Я всем в этой жизни обязан Шурочке. Мы живем долго только потому, что наш главный девиз — доброта. И это­му меня научила жена. Нельзя делать людям зло и причинять боль». А она рассказывает, что до семидесяти двух лет во сне кричал, поднимал в атаку свою роту.

Хорошо, что сегодня их двое, что они не расстаются, что со всеми бы­товыми проблемами управляются сами. Из-под пера Константина Алексеевича вышли три книги: «Белые журавли памяти». «На круги своя…», «Жить любя…» — размышления о времени и о себе с посвящением: «Уважае­мой супруге Александре Николаев­не».

Список литературы:

Мосунова, Г.  Белые журавли памяти… // Ирбитская жизнь. – 2015. – 2 сент. С. 5.