Зыков Вячеслав Фёдорович

Молодого парня Вячеслава Зыкова из бедной деревни Клименки Пижанского района Кировской области призвали в ряды Красной Армии осенью 1940 года. Воинский эшелон доставил новобранцев в Брестскую крепость.

На территории крепости размещались части двух стрелковых дивизий Красной Армии, Вячеслав попал в 42-ю, созданную во время финской кампании и уже успевшую хорошо показать себя в боях на линии Маннергейма. Солдатская служба началась с обучения азам минометного дела: был заряжающим.

21 июня 1941 года рядовой Зыков получил увольнительную, как и многие сослуживцы. Кто-то из них поспешил в кино, а он решил встретиться с земляком, служившим в другом полку. Встреча получилась задушевной: вспоминали родные края, близких, строили планы на будущее… Вячеслав успел до отбоя постирать свою гимнастерку и подворотничок. Ночью встал, чтобы проверить, как сохнет белье. Услышал раскаты то ли дальнего грома, то ли залпов. Подумалось о том, что в лагеря на учения из крепости выведены несколько подразделений, и это наверняка учебные стрельбы.

Но когда на их казарму посыпались артиллерийские снаряды и мины, стало понятно, что напал враг. Побежали кто куда. Нападение было внезапным. Для обороны наши солдаты не имели боеприпасов (их сдавали после учений на хранение), только учебные патроны и снаряды. Где-то Вячеслав увидел трехлинейку: из нее много не постреляешь, но все-таки оружие. В одном из помещений нашел пулемет, здесь же встретил единственного (!) командира Клюева, с которым заняли оборону. Мучили голод и жажда. Однажды Клюев ушел на поиски воды и не вернулся. У бойца закончились боеприпасы. Надо уходить, но не у кого спросить: куда, в какую сторону?

На 27-й день обороны Брестской крепости солдат Вячеслав Зыков попал в немецкий плен (официальной датой окончания обороны считается 20 июля). С сотнями других бойцов его разместили в лагере на территории Польши, в 50-ти километрах от цитадели. На открытом пространстве площадью в несколько гектаров, огражденном колючей проволокой, со сторожевыми вышками вокруг день и ночь под открытым небом находились тысячи военнопленных. При чрезвычайно скверном питании их использовали на самых тяжелых работах. Однажды с товарищем по несчастью Вячеслав сумел убежать. Поймали бедолагу у самой границы, в наказание держали в яме с холодной водой, а потом отправили в один из рабочих лагерей вглубь Полыни. В этом малом, человек на двести, лагере осенью вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Умирали люди как мухи. Вячеслава спасла мама: перенеся тиф, она кормила своего единственного сыночка грудным молоком, которое и дало иммунитет.

Начались скитания по другим лагерям. Однажды случилось счастье. На работу пленных выводили командами. Конвоир, недосчитавшись одного из работяг, штыком стал заталкивать Вячеслава в чужой строй. Он попытался  объясниться, но это не помогло. Привели их в пекарню, где мастер выделил его и поставил на самое лучшее место — складывать готовый хлеб на полки. Когда они с товарищами тайком разделили первую булочку на четверых, то даже вкуса не поняли, так хотелось есть. По и этот лагерь настиг тиф. Покойников вывозили как дрова с гавани.

Новый рабочий лагерь в южной части Германии стал последним в его жизни. На здешнем военном заводе делались пушки. Пленных кормили скудно утром и вечером, а долгую смену они трудились голодом. Попросил у молодых немцев в цехе: «Немчата, не выбрасывайте очистки от картофеля, я съем, хоть сытым умру». Они смотрели во все глаза на обросшего, с бородой, в обносках русского, как на диковинного зверя, принесли ему лезвие, бритву и ботинки. Освоил парень вдобавок к своей мирной профессии кузнеца еще две — фрезеровщика и токаря. Вымотанный жестокой системой уничтожения трудом — изнурительным трудом, сочетаемым с невероятно тяжелыми условиями жизни и плохим питанием — Вячеслав однажды обратился к пленному сибиряку, работавшему на кране: «Петька, придави меня ненароком». Накаркал, серьезно повредил себе руку.

От немцев узнавали, что советские войска уже на подходе к Берлину. Их местность освобождали американцы, которые дали бывшим пленным полную свободу, но для Вячеслава был один путь — домой. Когда американцы передавали репатриантов советским представителям, то те впервые услышали в свой адрес: «Предатели, продажные шкуры, иуды». Первым делом их повели в баню, сняли и сожгли рваную гражданскую одежду, выдали армейское обмундирование. Проверка была недолгой: рядовой В. Ф. Зыков вновь принял воинскую присягу и продолжил армейскую службу, которая закончилась в 1946 году.

Вернулся в родные Клименки, где с ходу на деревенской массовке приглядел себе невесту. И вот уже более 60 лет живет в ладу со своей Любовью Тимофеевной. В 1948 они решились с первенцем Алексеем переехать в более благополучный Ирбит. Жизнь постепенно стала налаживаться…

После парада 24 июня 1945 года День Победы на государственном уровне широко не праздновался и был обычным рабочим днем. Только в 1965 году День Победы стал праздничным выходным днем. Сегодня Вячеслав Федорович говорит: «Я долго молчал о своей войне. Боялся.

Многие в послевоенные годы соглашались со Сталиным, заявившим на весь мир, что «У нас пленных нет. Есть только предатели Родины». Он благодарен писателю С. С. Смирнову, который немалыми усилиями смог вернуть доброе имя тысячам фронтовиков, из небытия поднял на должную высоту подвиг защитников Брестской крепости.

Вячеслав Федорович Зыков смог несколько раз побывать на залитой кровью солдат многострадальной земле Бреста, повидаться с однополчанами, отдать долг тем, кто не дожил до Победы. Особенно памятно ему общение с Петром Михайловичем Гавриловым, который в первые дни войны возглавил группу бойцов своего полка, затем гарнизон Восточного форта. В плен тяжело раненым попал 23 июля. Осенью 1945 года был восстановлен в прежнем воинском звании.

За героизм, проявленное мужество при обороне Брестской крепости в 1957 году П. М. Гаврилову присвоено звание Героя Советского Союза.

Список литературы:

Мордяшова Л. Са святам Перамоги! // Восход. – 2014. – 8 мая. – С. 2.